Проявлением романтизма в архитектуре стала эклектика, или историзм. Направление в архитектуре, доминировавшее в Европе и России в 1850-е – 1890-е гг., было названо так за некритическое использование элементов так называемых «исторических» архитектурных стилей (неоренессанс, необарокко, неорококо, неоготика, неомавританский стиль, неовизантийский стиль, псевдорусский стиль, индо-сарацинский стиль). Часто эти детали использовались в проекте одного здания. В зарубежном искусствоведении употребляются не несущие негативной окраски термины романтизм (для второй четверти XIX в.) и боз-ар (для второй половины XIX в.). Эклектике присущи, с одной стороны, все черты европейской архитектуры XV-XVIII вв., а с другой – в ней есть принципиально другие свойства. Эклектика использует архитектурный ордер, но в ней он утратил свою исключительность.
Эклектика «многостильна» в том смысле, что постройки одного периода базируются на разных стилевых школах в зависимости от назначения зданий (храмы, общественные здания, фабрики, частные дома) и от средств заказчика (сосуществуют богатый декор, заполняющий все поверхности постройки, и экономная «краснокирпичная» архитектура). В этом принципиальное отличие эклектики от ампира, диктовавшего единый стиль для построек любого типа.
Стиль отличался роскошными зданиями с пышными нагромождениями лепных и скульптурных украшений, преобладанием неровных линий и поверхностей. Этот стиль демонстрировал эклектичные художественные вкусы богатевшей буржуазии, был великолепен и пышен, но без того величия и изящества, которого так хотелось заказчикам.
Одна из разновидностей эклектики – неоготика – воспроизводила готическую эстетику: стрельчатые арки, розетки, башенки и т.д. Но каркас как конструктивный признак готики не использовался. В викторианскую эпоху в Британской империи велось огромное по размаху и функциональному разнообразию строительство в неоготическом стиле, плодами которого стали такие общеизвестные сооружения, как «Биг Бэн» и Тауэрский мост. Всплеск немецкого национального чувства в период романтизма и особенно после революции 1848-1849 гг. вылился в движение, направленное на завершение «долгостроев» Средневековья и, прежде всего, Кельнского собора – одного из самых масштабно задуманных зданий средних веков, чье строительство, начавшееся в 1248 г., было прервано в середине XV в. По всей Европе представители правящих династий, старинных аристократических фамилий и просто энтузиасты бережно восстанавливали разрушенные средневековые замки. А баварский король Людвиг II, романтическое увлечение которого немецким фольклором и историей граничило с умопомешательством, развернул в Альпах в 1869 г. строительство замка Нойшванштайн, который сочетает вкрапления подлинной готики с фантастическими привнесениями. Парки украшались романтическими развалинами готических замков.
В интерьере жилищ в Германии и Австрии 1820-1840-х гг. сложился стиль бидермайер. Принято переводить это понятие как простодушный, наивный, мещанский. Он быстро завоевал популярность у городских обывателей среднего достатка. Эстетически он вырос из аристократического ампира, но в нем к традиционным для ампира колоннам, ионическим завиткам и коринфским аканфовым листьям добавились элементы среднеевропейской природы (например, дубовые листья) и охотничьи мотивы (например, головы и рога оленя).
В бидермейере отразились представления бюргерской среды об идеальной жизни: погружение в семью, в круг друзей, поиск романтики в маленьких жизненных радостях. Формы стиля ампир преобразовывались в духе интимности и домашнего уюта.
Стиль распространил на моду, прикладное и изобразительное искусство, графику, интерьер, мебель. В прикладном искусстве наибольшее развитие получают роспись фарфора и стекла. В 1824 г. варшавский ювелир Фраже изобрел способ нанесения путем гальванизации тонкого слоя серебра или золота на изделия из неблагородных металлов, это стало называться варшавским серебром, или серебром для бедных. Эти предметы обихода, в основном вазы, сахарницы, подсвечники, оправы для зеркал были столь же красивы как серебряные или золотые изделия, но во много раз дешевле. Появление этой технологии отразило общую тенденцию культурной жизни XIX в.: массовость и усредненность.
Для интерьеров в стиле бидермейер характерны интимность, простота форм и светлые цвета, поэтому он воспринимался в меру простым, но психологически комфортным. Стены комнат оклеивали тисненными полосатыми обоями. Текстиль – оконные занавески и мебельная обивка – был с цветочным рисунком. Дополнительный уют жилому интерьеру придавала окрашенная в теплые тона мебель и настенные акварели, а также большое число украшений и сувениров, выставляемых на специальных этажерках и столиках. Бидермейер использовал только те предметы меблировки, которые соответствовали его представлению о функциональности и комфорте.
В живописи стиля бидермайер преобладают бытовые сценки. Художники стремятся найти черты идиллической привлекательности в мире маленького человека. Эта тенденция уходит корнями в особенности национального немецкого быта, в первую очередь бюргерства. Один из наиболее крупных представителей этой живописи Карл Шпицвег, писал чудаков-обывателей, поливающих розы на балконе, почтальонов, кухарок, писарей. Эти жанровые сценки написаны с легким юмором.
Несмотря на то, что к началу XX в. бидермейер оценивался негативно за излишнюю камерность и сентиментальность, он, однако, оказал значительное влияние на зарождение целостного в своей сущности, но питающегося из самых различных источников стиля «модерн».
